«Мы работаем на синтез головы и тела»

День сценических практик в Московском педагогическом государственном университете собрал несколько сотен  будущих учителей. Разбившись на мини-группы, первокурсники института детства должны были к концу дня представить друг другу «телесные образы» хороших и плохих учителей – манеры их поведения, жестикуляции, взаимодействия с учениками и т.д.

Немного поварившись в живой атмосфере актового зала, я, наконец, сфокусировал внимание на небольшой группе студенток и понаблюдал за бойким обсуждением новых заданий. «Не подслушивай!», — выдала мое присутствие маленькая брюнетка Юля, однако после моих коротких объяснений быстро заменила недовольную гримасу на милую улыбку и продолжила щебетание с подругами.

День сценических практик в МПГУ
Фото: Павел Федосов

Тем временем на сцену вышла команда Лаборатории сценических практик Института детства с презентацией, в ходе которой студентам было показано несколько отрывков киноленты «Республика ШКИД». На примере фильма Геннадия Полоки первокурсникам наглядно продемонстрировали, как путем нестандартных методов можно поладить с буйными и непослушными подопечными. После окончания общей части все студенты были разбиты на четыре группы и тут, конечно, нужно отметить отличную логистическую работу: на входе в зал каждый участник мероприятия получал небольшой шнурок красного, желтого, зеленого или синего цвета и таким образом распределялся в одну из когорт. Затем на большом экране появилась инструкция, куда идти «красным», «синим» и «зеленым».

«Желтые» остались на месте под командованием Ксении Александровной Федосовой, одного из тренеров в коллективе Лаборатории. Улучив несколько минут между инструктажем студентов и просмотром импровизаций, я расспросил педагога, что ждет первокурсников в этом учебном году, зачем нужна эта программа и что она поможет улучшить в практике молодых учителей.

Ксения Александровна Федосова
Фото: Павел Федосов

Какие навыки развивает этот тренинг?

Наша деятельность в этом году будет направлена на формирование компетенции контакта с ситуацией. Педагог находится в непредвиденной ситуации, дети могут повести себя по-разному, у него самого может сломаться голос, он может заболеть или что-то забыть. Как в этой ситуации повести себя наиболее адекватно? Знания детям дадут, они будут знать, что сегодня нужно писать букву «А». Они будут знать, что их пересадят, если они заболтаются. 

Но если этих инструментов недостаточно, если они не срабатывают? Что делать в этом случае?

Контакт с собственным голосом и телом дает возможность встать на ноги и подействовать, сделать что-то неожиданное как для детей, так и для себя. Что-то, чего раньше никогда не было в практике. Этим мы и будем заниматься.

Применялась ли ранее программа обучения таким компетенциям?

Этот проект перекочевал сюда из Государственного университета управления. До этого те же самые методики около десяти лет отрабатывались на управленцах, менеджерах высшего звена. У них форс-мажорных ситуаций предостаточно: обвалился доллар, партнер на переговорах повел себя по-другому. У них та же проблема — надо подействовать, но не учили, как это сделать.

В МПГУ такая методика применяется впервые?

Да, этот год у нас первый, запускаем проект. Руководство университета пригласило нас весной.

Над этим работает целая команда?

Нас десять человек. Я веду одно из направлений в нашей лаборатории сценических практик на кафедре психологии образования Алексея Сергеевича Обухова в рамках Института детства. Наше с Мариной Михайловной Крюковой направление называется «Этномузыкальные практики как ресурс современной педагогики».

Среди нас есть режиссеры-постановщики, музыканты, музыковеды. Мы работаем в разных профессиональных сферах, но здесь это менее важно, театрализация — не цель, а инструмент.

Команда лаборатории сценических практик
Фото: Павел Федосов

 А раньше педагогам прививали такие компетенции?

Нет, в таком формате впервые. Где-то штучно, экспериментально — да. Кто-то действовал по интуиции, использовал собственные наработки, но вот так централизованно впервые.

Получается, до этого учителям не требовались подобные компетенции?

Может, и требовались, но никто не занимался. Как строилось советское образование? Все основывалось на знании, а тело было «отрезанным». Вы должны научить детей считать, писать, читать. А что у них происходит в душе — никого не волнует. Поэтому имеем то, что имеем: к 11 классу тело полностью оторвано от мыслей — физруки же не занимаются этим. Полный разрыв.

Мы работаем на синтез головы и тела, контакт с телом все равно идет через сознание. Это позволяет выстроить целостного человека.

И какого результата вы хотите добиться?

В течение года каждый из студентов-педагогов выйдет с собственной мини-постановкой. Он сделает текст, срежиссирует проект, настроит свое тело и голос.

Непосредственным результатом будут примерно 300 таких постановок, эссе и самое главное — их компетенции.

Отпустив Ксению Александровну работать, я вновь прильнул к компании студенток. Все время беседы с педагогом вокруг нас творился буквально греческий форум — в каждой мини-группе обсуждались какие-то актерские приемы, воспоминания о хороших и плохих учителях, а также предпринимались довольно неуклюжие попытки скопировать того или иного человека.

День сценических практик в МПГУ
Фото: Павел Федосов

Выступления первокурсников чаще вызывали добрый смех, нежели недоумение и недовольство, и это добавляло атмосфере позитива. Будем надеяться, что этот легкий и доброжелательный настрой пройдет с юными студентами от первых занятий и до самой педагогической практики, где их ждут самые строгие «учителя» — маленькие дети.

Виктор Цаплин